Искусство и архитектура — универсальные трансляторы достижений человеческой цивилизации. Благодаря им новые поколения знакомятся с архетипами былых времён и напитываются так называемым духом эпохи. Об этом в интервью RT рассказал доктор психологических наук, профессор Московского городского педагогического университета Борис Рыжов. Он также объяснил разницу между различными архитектурными стилями и выделил их основные особенности. Психолог отметил, что искусство всегда опережало общественные настроения, поэтому многих художников и архитекторов не понимали их современники. По словам Рыжова, чувство прекрасного человеку нужно прививать с детства, и в этом помогут исторические центры, где сконцентрированы все самые интересные архитектурные ансамбли.
— Считается, что искусство и архитектура влияют на формирование личности, укрепляют её духовную составляющую и нередко даже формируют мировоззрение. Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее — каким образом искусству и архитектуре удаётся это сделать?
— Искусство — это игра человеческой цивилизации, для её развития оно выполняет ту же роль, какую выполняют игры в жизни детей. Например, когда ребёнок играет в пожарного или врача, он через игру узнаёт особенности этих профессий, игра помогает ему расширять свои знания об окружающем мире. Так и искусство выполняет аналогичную функцию для всей цивилизации, оно позволяет человеку прочувствовать на себе разные модели поведения, стать полноценным членом общества. Люди на протяжении сотен лет читают пьесу «Ромео и Джульетта», погружаясь в горечь разрушенной любви, переживают истинные чувства, поднимаясь на более высокий уровень человечности.
Искусство — это великий транслятор достижений цивилизации, передающий эти достижения последующим поколениям. И архитектура воздействует на нас сильнее, чем любые виды искусства. Вся жизнь современного горожанина проходит в архитектурной среде. В то время как музыка, изобразительное искусство оказывают на нас только кратковременное воздействие. Да, оно может вызвать у нас сильное впечатление, однако, когда музыка заканчивается, вскоре мы забываем о том, что чувствовали, и переключаемся на другие дела. Архитектура же постоянно транслирует нам мысли и чувства тех людей, которые когда-то создавали городские ансамбли.
— Для каждой эпохи характерна своя «картина мира», которая складывается из различных идей и норм. Что такое дух эпохи и как он находит отражение в архитектурных стилях и в произведениях искусства в целом?
— Дело в том, что человеческая культура, подобно живому организму, проходит стадии своего развития — формирования, становления, самопознания, расширения своих границ. Все эти стадии запечатлеваются в искусстве, которое адресовано прежде всего современникам — через восприятие актуального искусства человек формируется как член своего общества. При этом лучшие произведения живут веками и тысячелетиями, передавая ценности прежних эпох.
Новые поколения живут уже в совершенно иных условиях, в другой период развития общества, но благодаря таким произведениям они знакомятся с архетипами прежнего времени и так называемым духом эпохи.
— А как люди разных эпох воспринимают одни и те же архитектурные произведения? Например, есть мнение, согласно которому готический архитектурный стиль воспринимался как что-то мрачное из-за того, что в Средние века свирепствовала чума.
— С этим суждением я бы не согласился. «Чёрная смерть» как раз таки стала основой развития культурно-исторической эпохи Возрождения. После чумы во многих семьях остался один выживший наследник, в руках таких людей оказалось сконцентрировано очень много денег. Они тратили их в том числе на оплату труда художников и архитекторов, и так начало развиваться искусство.
Готический стиль в архитектуре получил признание в XIII веке, то есть за столетия до распространения страшной болезни. И это вовсе не мрачное искусство, а скорее, наоборот, устремлённое ввысь, к Богу. В те времена все люди от мала до велика были очень религиозны.
Великие готические соборы с их уходящими в небо шпилями, башнями и стрельчатыми сводами как бы поднимали человека из моря земного страдания и зримо указывали путь к вечному блаженству.
Для нас же сейчас это просто прекрасные здания, в которых залитое призрачным светом пространство и притаившиеся в вышине каменные чудовища напоминают страшные сказки. Я ранее говорил, что искусство — это игра. Дети любят, чтобы их пугали. Они просят родителей, чтобы те обратились волками, тиграми и набрасывались на них, а малыши убегали и визжали от восторга. Изображения сюжета «Пляски смерти», где танцуют скелеты, или сцены «Страшного суда» в Пизе воспроизводят эту игру, но для взрослых.
— Есть ли способы воспитания архитектурного вкуса у ребёнка с детства? Надо ли ему прививать чувство прекрасного?
— Конечно, нужно. Хотя сделать всех людей одинаково утончёнными невозможно. Такие утопические желания были у деятелей прошлого, которые хотели облагодетельствовать всё человечество.
Например, мы прекрасно понимаем, что человек, всю жизнь проживший в Санкт-Петербурге, отличается от жителей других городов. Нередко коренным петербуржцам приписывают врождённую интеллигентность. Это как раз связывают с духом великого города и с тем, что люди напитываются его атмосферой, глядя на чудесные архитектурные ансамбли центра Петербурга.
Такие места очень важны, так как они прививают чувство красоты и причастности к своей культуре, к своей цивилизации.
— Ваши исследования показывают, что есть определённые архитектурные стили, которые одинаково воспринимаются в разных культурах. Что это за стили и насколько в целом универсален «язык» архитектурных ансамблей?
— Да, есть устоявшиеся стили, каждый из которых возник в определённую историческую эпоху и несёт её идеалы. Например, для утвердившейся в XVIII веке архитектуры классицизма были характерны строгая симметрия форм, античные колонны, купола и декор. Этот стиль возник в то время, когда элита общества была буквально загипнотизирована духом античности, идеалами служения обществу, римской доблестью. Эти идеалы отчётливо запечатлелись в классической архитектуре и сменившем её в начале XIX века стиле ампир.
Стиль модерн, зародившийся в конце XIX века, отражал уже совсем иную эпоху. В этот период для элиты общества социальные ценности ушли на второй план. Их место заняла утончённая личность эстета. Дух этой личности живёт в лучших постройках той эпохи — в изысканных московских особняках архитекторов Льва Шехтеля и Фёдора Кекушева или домах Лидваля в Санкт-Петербурге. И поскольку идеалом эпохи является уникальная личность, то и лучшие её строения — это не общественные здания, а частные особняки, в которых всё вплоть до дверной ручки — уникальные произведения искусства.
Затем наступает эпоха конструктивизма, революционного стиля, где основной принцип — разрушение старого и отказ от прежних принципов, включая пересмотр канонов красоты. Здания в первую очередь должны быть функциональными. Конструктивизм стал важным шагом вперёд, поскольку создание чего-то нового часто требует полного разрушения старого. Этот стиль тоже обладает своей дерзкой и смелой красотой.
— В 1541 году Микеланджело по заказу папы Павла III создал одно из самых грандиозных своих произведений — фреску «Страшный суд» на алтарной стене Сикстинской капеллы. Его произведение назвали безнравственным, подобные ситуации в мире искусства не редкость. Почему искусство постоянно немного опережает общественные настроения? И как вообще можно давать справедливую оценку произведениям искусства и архитектуры?
— Для католической церкви работы Микеланджело были совершенно кощунственными. Ведь Христос на фреске был совсем не похож на того, который представлен в Священном писании. У художника он представлен атлетом, который бьёт по головам грешников. Такой совершенно далёкий от канонического образ Христа смущал не только служителей церкви, но и людей, которые воспитывались с ними в одной культуре.
Но тут также важно понимать, что в то время западное искусство как раз дошло до той стадии, когда перечёркивались старые каноны. Например, «Сикстинская мадонна» Рафаэля — это прекрасная молодая женщина, также мало похожая на привычный образ Богоматери.
Это противоречие стало одной из причин вспыхнувшей как раз в XVI веке протестантской революции, которая начала яростную борьбу с иконами. Таким образом, искусство стало не только отражением, но и катализатором мощнейших общественных процессов. И на своей фреске Микеланджело, возможно, бессознательно изобразил в образе Христа ширококостную, могучую, крестьянскую фигуру вождя протестантов Мартина Лютера, занёсшего руку, чтобы поразить погрязшую в грехах католическую церковь.
— Есть такой феномен, как флорентийский синдром, — когда люди чувствуют головокружение и галлюцинации при виде произведений искусства и красивой архитектуры. Существует ли он действительно? И если да, то каков его механизм?
— Называть это синдромом — большое преувеличение. Просто чувствительный человек может приходить в состояние эмоционального экстаза при виде уникальной красоты. Особенно если человек раньше ничего подобного не видел.
Флоренция действительно удивительный город, где в высоте домов и ширине улиц соблюдены пропорции золотого сечения.
— Как вы считаете, нужно ли архитектору или художнику в целом учитывать мнения общества и различные психологические знания при создании произведения? Может ли это сделать его работу более гармоничной?
— Здесь всё зависит от того, что движет архитектором или художником. Но я считаю, что учитывать мнение общества нужно. Хотелось бы пожелать нашему искусству, чтобы оно совершило очередной виток возрождения классических принципов. Например, чтобы современные архитекторы ушли от безликих «человейников», которые не только заполоняют окраины городов, но и порой разрушают старые архитектурные ансамбли. Нужно, чтобы пришло новое понимание гармонии — единства и соразмерности всех частей произведения.
Источник: russian.rt.com