В Париже официально стартовали XXXIII летние Олимпийские игры. Церемония открытия получилась весьма оригинальной: её действо проходило не на стадионе, а на реке Сене и в садах Трокадеро. Парад спортсменов, по сути, превратился в многочасовой караван из корабликов, который разбавляли сценами из французской истории. При этом организаторы не забыли придать мероприятию флёр шансона и раздолбайства, удивить музыкальными номерами, отдать дань уважения легендарным атлетам и эффектно зажечь огонь.
Суть любой из церемоний открытия Олимпийских игр традиционно укладывается в коротенький слоган: «Всё лучшее сразу». Французы не стали оригинальными и пошли в части сценария именно этим путём. Их предолимпийский спектакль стал зрелищем уникальным во многих отношениях, но, похоже, понимание большинства исторических вкраплений оказалось доступно лишь избранным. Впрочем, наверняка большинство очевидцев и участников были бы не прочь лицезреть церемонию ещё раз.
Открытие парижских Игр получилось, пожалуй, наиболее «телевизионным» из всех предыдущих. Представьте: вы плывёте на барже среди участников или сидите на одной из трибун в качестве гостя, где-то (и не факт, что в пределах видимости) задирает ноги в канкане кордебалет, играет на рояле Леди Гага, Мартен Фуркад с Майклом Фелпсом — на двоих у них 29 золотых — рассматривают чемоданы Louis Vuitton, беснуются уличные танцоры и цирковые артисты, но всё это происходит где-то в другом измерении. В лучшем случае — на экране, если вам повезло оказаться поблизости.
Присутствие в числе действующих лиц Фуркада навело, кстати, на ассоциацию: сильнее всего церемония открытия Игр-2024 напомнила… биатлон. По ощущениям всё один к одному: хочешь ощутить атмосферу гонки — иди на трассу и, желательно, с фляжечкой чего-нибудь горячительного. Хочешь во всех подробностях насладиться соревнованием и борьбой характеров — даже не думай пытаться рассмотреть это вживую. Занимай место у экрана и не прогадаешь.
Запустив парад барж и корабликов по Сене, французам удалось решить едва ли не главную проблему любой церемонии — отвлечь внимание от чрезмерной затянутости командного шествия. С одной стороны, это сильно снизило градус торжественности: всё-таки в прохождении атлетов по стадиону вдоль трибун всегда была своя изюминка — можно было рассмотреть костюмы, сравнить мощь знаменосцев, увидеть звёзд.
С другой — Франция не была бы Францией, если бы не сумела придать самому серьёзному спортивному мероприятию года флёр шансона и некоторого раздолбайства: хотите танцевать — танцуйте! Хотите сидеть с пивом на мусорном ящике — вообще не вопрос! Дождь? Да кого вообще это волнует!
Наиболее органично в эту атмосферу могли бы вписаться строки старого шлягера в исполнении Вилли Токарева: «В шумном балагане любят собираться жулики, бандиты, воры всех мастей. Кто пришёл напиться, кто пришёл подраться, кто пришёл послушать свежих новостей».
Сожалеть можно было разве что о том, что организаторы никак не использовали возможность показать команды изнутри — для этого нужно было всего лишь обеспечить каждую из лодок с наиболее интересными сборными парой-тройкой операторов с камерами. Это дало бы возможность увидеть куда больше сцен, подобных импровизации на тему «Титаника», устроенной двумя олимпийскими чемпионами из Великобритании — Томом Дейли и Хелен Гловер.
Мероприятие было порядком смазано проливным дождём. О высокой вероятности такой погоды предупреждали синоптики, соответственно, многие участники запаслись зонтами и дождевиками, но промокшими и продрогшими до костей в финале выглядели все без исключения. Если для кого-то это стало всего лишь приключением, то для атлетов — бедой. Когда находишься на пике формы, подобный экстрим способен мгновенно эту форму обнулить.
Церемония открытия — она вообще не для спортсменов. Обычно те, кому предстоит раньше начинать соревнования, вообще отказываются от участия в торжественном мероприятии. Да и наиболее опытные не слишком жаждут стать частью олимпийского дефиле: помимо значительной физической нагрузки и необходимости провести несколько часов на ногах, это отнимает слишком много эмоций.
Всего один пример: на Играх в Сиднее нидерландский пловец Питер ван ден Хугенбанд стал двукратным олимпийским чемпионом. Я тогда поинтересовалась у легендарного атлета, пытались ли руководители команды уговорить его стать знаменосцем. Питер ответил, что вообще ни разу в жизни не принимал участия ни в каких церемониях открытия — именно ради того, чтобы сохранить энергию.
Выйти на парад с флагом ван ден Хугенбанд согласился только на своей последней Олимпиаде — в Пекине, куда отправился в статусе заслуженного ветерана и ни на что уже не претендовал.
В Сиднее же я написала: «Первые дни любых Игр всегда сопровождаются всеобщим сумасшедшим возбуждением. Журналисты, обслуживающий персонал, прохожие на улицах, совершенно чужие друг другу люди знакомятся, обмениваются сувенирами, мнениями, визитными карточками. Эмоции хлещут через край, спокойный тон — редкость. Всё гипертрофированно громко: разговор переходит в крик, смех — в гомерический, до истерики, хохот, шаг — в бег. Словно внутри у каждого до предела закручена тугая тонкая струна. Опытные тренеры больше всего боятся именно этого: водоворот человеческих эмоций, где вслед за кульминацией всегда наступает апатия, не может не затронуть самих спортсменов. И крайне важно уметь ему противостоять…»
Собственно, в этом кроется великая истина Игр: они крайне редко становятся праздником для тех, кто считает главной целью победу. Таких всегда меньшинство, но именно они вписывают Олимпиады в историю.
Большинство же хочет праздника и получает его. Церемония открытия в этом контексте призвана задать Играм настроение и задаёт его: ещё никто не успел проиграть, все счастливы и полны надежд, ловят приметы и верят в то, что удача обязательно окажется на их стороне.
Парадокс, но заключительная и наиболее важная по смыслу часть церемонии с речами официальных лиц воспринималась в антураже концертно-циркового шоу откровенно лишней.
Во-первых, дождь и колоссальный выхлест эмоций сделали своё дело — спад ощущался даже через телевизионный экран. Во-вторых, президент МОК Томас Бах оказался невероятно многословен: он то и дело рассыпался в благодарностях, которые обычно говорят на закрытии, но никак не до начала мероприятия.
Кульминацией со знаком минус стало и поднятие олимпийского флага. В ажиотаже его закрепили на флагштоке вверх ногами — так и подняли.
Этот момент стал по-настоящему жутковатым в своём символизме: на международном языке перевёрнутый флаг означает, что в стране беда, чрезвычайное положение. И ведь, по сути, именно это переживает сейчас весь олимпийский спорт — в какую обёртку ни заверни его на Играх.
Когда же наконец Эммануэль Макрон объявил Игры открытыми, хотелось уже какой-то кульминации, а не затянувшегося светового представления, в антураже которого за продолжавший путешествие олимпийский факел поочерёдно держались великие, но словно случайно подобранные атлеты: Зинедин Зидан, Рафаэль Надаль, Серена Уильямс, Карл Льюис, Надя Команечи, Амели Моресмо, Тони Паркер, французские спортсмены-паралимпийцы, самый старый из ныне живущих олимпийских чемпионов Шарль Кост.
Из рук 100-летнего велогонщика факел получили главные герои — борец Тедди Ринер и бегунья Мари-Жозе Перек. И через несколько секунд в воздух взмыл воздушный шар с горящим под ним огнём Олимпиады. После чего не выступавшая два года из-за синдрома мышечной скованности Селин Дион исполнила песню Эдит Пиаф «Гимн любви» на первом уровне Эйфелевой башни.
Концовка получилась сентиментальной. Жаль только, что даже те немногие российские спортсмены, которые прибыли в Париж в нейтральном статусе, не смогли за ней наблюдать воочию. В отличие от, например, сменивших гражданство (пусть и по разным причинам) и представлявших Кипр и Албанию с флагами в руках Елену Куличенко и Зелимхана Абакарова. Впрочем, это не отменяет того, что в следующие две недели нас ждёт интригующее продолжение, а раздавать всем по заслугам будем уже после.
Источник: russian.rt.com